После 1991 года в нашей стране многое изменилось. В частности – календарь официальных праздников. Первым «обновленческим праздником» стало 12 июня – «День принятия декларации о государственном суверенитете Российской Федерации», дата отмечаемая с 11 июня 1992 года. Обычно этот день календаря назывался запросто «День независимости России». Получилось неловко, т.к. в народе праздник называли не иначе как «День, когда от России перестало что-либо зависеть». Прозорливый Борис Ельцин думал до 1998 года, а потом догадался переименовать мероприятие в «День России».
Но речь не об этом. Речь о втором знаковом дне – Дне Народного Единства, 4 ноября.
Много лет мы праздновали 7 ноября – годовщину Великой Октябрьской Социалистической революции. Социалистическая революция теперь не совсем ко двору, так что её сперва переименовали в «День согласия и примирения», а потом и вовсе перенесли, так что теперь 4 ноября.
В сентябре 2004 года Межрелигиозный Совет России выдвинул инициативу создания такого праздника. 29 сентября её поддержал патриарх Московский и Всея Руси Алексий II Ридигер, после чего, проект пошёл в Думу, где её поддержала партия «Единая Росси» в лице Валерия Николаевича Богомолова, тогда заместителя руководителя фракции. Закон ожидаемо прошёл, слегка подкорректировали Трудовой Кодекс, и теперь мы празднуем 4 ноября. Ну и отдыхаем всей страной, а как иначе? А что, собственно, мы празднуем? Если с 7 ноября всей стране было всё понятном всем, то теперь картина несколько иная. Население в известном своем проценте (не самом маленьком) просто затрудняется сформулировать, а в честь чего, собственно, выходные?
Валерий Богомолов говорил в интервью РИА «Новости», что: «в 1612 году Россия освободилась от польских захватчиков, закончились „времена смуты“». Святейший выразился не менее точно: «Этот день напоминает нам, как в 1612 году россияне разных вер и национальностей преодолели разделение, превозмогли грозного недруга и привели страну к стабильному гражданскому миру». В пояснении к проекту закона написано: «4 ноября 1612 г. воины народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли Китай-город, освободив Москву от польских интервентов и продемонстрировав образец героизма и сплочённости всего народа вне зависимости от происхождения, вероисповедания и положения в обществе».
А еще, 4 ноября Русская Православная церковь отмечает день Казанской иконы во имя Божьей Матери. К сожалению, если с Казанской Богоматерью всё понятно, то три вышеприведённых высказывания или не совсем точны, или напрямую лживы. Так что мы празднуем? Надо бы разобраться.
Чтобы избавиться от польских интервентов, надо было их сперва к нам как-то заполучить. Заполучили этот сомнительный исторический бонус мы в годы Смутного времени.
Смута – это далеко не только поляки. С поляками, а точнее, с Речью Посполитой (это важная оговорка, запомним её), Россия «бодалась» с переменным успехом давно и, в общем, на равных. Поляки, точнее, и поляки тоже, были нормальным «партнёром по политическому процессу» и Большой Проблемы сами по себе не представляли. Настоящей Большой Проблемой они стали из-за огромного комплекса внутренних противоречий внутри самого Московского царства: от экономики, до политики и климатических сдвигов.
Началось всё с того, что малолетний сын Ивана IV Грозного – Дмитрий Иоаннович, погиб в Угличе. История сия, произошедшая 15(25) мая 1591 года, по сей день остаётся крайне «мутной». Факт в том, что восьмилетний царевич, князь Угличский, умер, породив двадцать два года чудовищного нестроения в стране.
В 1598 году скончался старший наследник Грозного – царь Федор Иоаннович. Детей мужеского пола после него не осталось, что положило конец семивековой династии Рюриковичей по прямой линии.
Царский трон занял могущественный временщик Борис Годунов. Не являясь Рюриковичем, он принялся активно упрочивать собственное положение массовыми политическими репрессиями, что не добавило «мира божия» в стране.
Вопреки шутливому мнению А.К. Толстого, который писал:
«Борис же, царский шурин,
Не в шутку был умен,
Брюнет, лицом недурен,
И сел на царский трон.
При нем пошло всё гладко,
Не стало прежних зол,
Чуть-чуть было порядка
В земле он не завел. »
Порядка он завести не смог. До порядка было куда дальше, чем в последние годы царствования Ивана Грозного в 1580-ые годы. Усугубилось положение его (и всей страны) по причине от человеческой воли независящей. «Вулканическая зима» 1601 года, вызванная извержением перуанского Уайнапутина, породила Великий голод, длившийся три года.
В состоянии крайней политической нестабильности, экономического нестроения, голод был фактором крайнего риска. Ничего удивительного, что в Речи Посполитой объявился Самозванец, выдававший себя за чудом выжившего царевича Дмитрия. Польские магнаты Юрий Мнишек, Адам и Казимир Вишневецкие, Лев Сапега обеспечили поддержку самозванца королём Сигизмундом III. Началась «частная» война, окончившаяся свержением и смертью Годунова и воцарением Лжедмитрия, чьё имя стало синонимом гражданской войны на многие века.
Правление Самозванца лишь усугубило внутренние противоречия в стране. Наёмники и покровители из Речи Посполитой стали дополнительным фактором дестабилизации, преследуя в чужом государстве собственные корыстные интересы. В итоге, народ не выдержал. В 1606 году Лжедмитрия убили, а новый царь Василий Шуйский (тоже «немного Рюрикович»), сослал большинство его польских «друзей» в ссылки и заточения.
Но ничего не закончилось.
В 1607 году объявился новый самозванец – Лжедмитрий II. Вокруг него собрались вполне значительные силы. Ему удалось взять под контроль большую часть страны и осадить Москву, встав лагерем в Тушине. «Тушинский вор» оказался для народа еще страшнее своего первого издания. Тяжесть реквизиций, прямые грабежи и бесчинства тушинцев обрушились на истерзанное государство.
Точкой сопротивления стал Новгород, где собирались войска М.В. Скопина-Шуйского. Собственно северные дворяне и бояре, стрельцы, а так же все недовольные политикой «Тушинского вора», стекались под его знамёна. Весомой гирей на весах оказался корпус Якоба Делагарди – шведские солдаты, преданные Скопину-Шуйскому по договору с королём Карлом IX Вазой.
Блестящие победы русско-шведского войска крайне обеспокоили Сигизмунда III – врага Швеции. Он решился на прямую интервенцию, вторгся на территорию России, взяв в блокаду Смоленск – давнее яблоко раздора между Москвой и Польшей. Лжедмитрий II сбежал в Калугу и в стране образовались три точки политического фокуса: Смоленск и Сигизмунд III, Москва и Василий Шуйский, Калуга и Тушинцы.
Однако великий военачальник Скопин-Шуйский умер, наемники Делагарди взбунтовались из-за невыплаты жалования, и корпус польского гетмана Станислава Жолкевского разбил правительственную армию 24 июня 1610 года при Клушино. Результаты были плачевные. Остатки разбитого войска устремились к Москве, где началось восстание. Василий IV Шуйский был свергнут. На столицу пошли воска тушинцев из Калуги и Речи Посполитой – из Можайска.
Последним удалось занять Москву под предлогом обороны столицы от Самозванца. Началось вынужденное сближение России и Речи Посполитой, что оказалось поводом для разрыва русско-шведского договора. Недавний союзник Делагарди захватил Новгород. В Москве же номинальная власть боярской думы фактически была узурпирована ставленником Речи Посполитой Александром Корвином-Гонсевским.
Сигизмунд III, осаждая неприступный Смоленск, вёл переговоры о принятии в Москве своего сына – Владислава. В августе 1610 года было достигнуто соглашение: королевич Владислав становится царём России при условии принятия православия. Польско-литовские войска должны были покинуть пределы страны, сохранив территориальное статус-кво. Однако, Сигизмунд фактически саботировал договор, намереваясь взять всю полноту власти в разваливающемся государстве.
Реакция оказалась неизбежной. Значительная часть страны, осознав угрозу прямого завоевания, отказалась подчиняться «прелживому договору». В Рязани и Пронске поднялась волна восстания под руководством Прокопия Ляпунова, вылившееся в Первое Ополчение, которое блокировало интервентов в Москве. Однако, ни финансовых, ни военных средств, ни подлинного авторитета вожди ополчения не имели. Более того, не было между ними и внутреннего единства. Поставить точку в военном противостоянии они не могли, ограничившись пассивным «сидением» под Москвой. Летом 1611 года после беспрецедентно долгой осады пал Смоленск. В рядах Первого ополчения началось брожение – его ряды покинул Иван Заруцкий.
К осени 1611 года в Нижнем Новгороде Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский собрали Второе ополчение – на совсем иных основаниях. Понимая всю важность экономического базиса и политического единства, в первую очередь они стабилизировали собственную финансовую систему, административный аппарат, систему налогообложения, ведя при этом активную пропаганду.
Заняв Ярославль, Ополчение инициировало создание Совета всея земли – временного правительства своего времени. Летом 1612 года Второе ополчение набрало такую мощь, что смогло выступить на Москву. 20 августа ополченцы перехватили корпус гетмана Яна Ходевича, который двигался на помощь польско-литовскому гарнизону с припасами и снаряжением.
Последовало невероятно напряжённое сражение, длившееся с 22 до 24 августа (по старому стилю – это важно). Корпус Ходкевича был наголову разгромлен соединёнными силами Первого и Второго ополчений. В военных действиях наступил перелом. Сигизмунд III не имел возможностей активно оперировать в глубине русской территории. Гарнизон интервентов в Москве был обречён.
Начались затяжные переговоры, перемежавшиеся стычками разной степени интенсивности. После одной из таких вылазок, войска ополченцев смогли ворваться внутрь обвода стен Китай города. Польско-литовский контингент отступил в Кремль. 22 октября по старому стилю часть Москвы оказалась в руках освободителей. 26 октября «кремлёвские сидельцы» подписали договор о капитуляции. Ну а в 1613 году Земский собор выбрал первого царя из династии Романовых – Михаила Федоровича.
Такова канва событий, известная всем со школьной скамьи.
И что же? А вот что.
26 января 1918 года случился известный Декрет Совета Народных Комиссаров «о введении в Российской республике западноевропейского календаря». Попросту, мы перешли на новый григорианский стиль. И теперь даже вполне образованные люди регулярно путаются в датах.
Так что там с датами? Это же важно в контексте задачи: выходной – это хорошо, но праздновать-то надо какое-то знаковое событие прошлого! У события всегда есть точка на координатной шкале хронологии. А хронология такая, напомним пунктирно, заодно, переведя их в новый стиль.
24 июля (3 августа по новому стилю) – передовые силы Второго Ополчения выходят к Москве,
20 августа (30 августа по новому стилю) – главные силы князя Пожарского у Москвы,
22-24 августа (1 сентября-3 сентября по новому стилю) – сражение и победа над корпусом Ходкевича,
22 октября (1 ноября по новому стилю) – захват Китай-города,
26 октября (5 ноября по новому стилю) – договор о капитуляции польско-литовского гарнизона Кремля
27 октября (6 ноября по новому стилю) – выход гарнизона,
1 ноября (11 ноября по новому стилю) – вступление земской армии в Кремль.
Даты сами по себе говорящие, не так ли? Но уточним ещё!
При перерасчёте чисел старого стиля в новый для датировки событий XVII столетия надо прибавлять 10 дней. В XVIII веке разница составляет 11, в XIX — 12, а в XX – 13 дней. Это также общеизвестно и не является секретом. Запомним эту нехитрую формулу.
А пока надо взглянуть на шкалу хронологии. На ней выделяются две ключевые точки. Первая: 24 августа (3 сентября) – разгром корпуса Ходкевича, без которого вся остальная история могла повернуться несколько иначе. Штурм мощнейший укреплений Москвы, который обороняет сытый и обеспеченный боеприпасом гарнизон, Второму ополчению был не по зубам. Вторая: 1 (11) ноября – вступление в Кремль, сердце земли Русской, где находится все Приказы, царские регалии, Успенский собор – главный собор страны.
Захват Китай-города, при всём уважении к доблести земского войска – это второстепенный, проходной эпизод (всего лишь эпизод!), более или менее случайный. В самом деле, мы же не празднуем День Победы 25 апреля, когда 6-ой гвардейский мехкорпус соединился с 328-ой дивизией на реке Хафель, замкнув кольцо блокады вокруг гитлеровского Берлина? Мы не празднуем его даже 2 мая, когда сдался Рейхстаг. Мы, отчего-то, празднуем его 9 мая, в день вступления в силу акта о безоговорочной капитуляции Германии.
Так отчего захват второстепенного укрепления при том, что Кремль оставался в руках врага, является какой-то особо знаковой датой?
Кстати, как легко убедиться, дата вычислена с элементарной арифметической ошибкой. «Это какой-то позор», как говаривал незабвенный булгаковский домком Швондер. Китай-город пал не 4-го, а 1-го ноября. По-другому никак не получается. Ну, просто никак иначе!
Что же происходило 4 ноября? Ровным счётом ничего. Читайте любые источники: русские, польские – любые. Жирным курсивом: 4 ноября, т.е., 25 октября по Юлианскому календарю, в Москве не случилось ничего значимого. Точка. На этом можно бы и закончить…
Однако… почему и откуда взялась такая странная и неочевидная дата?
Всё просто: это современный праздник иконы Божьей Матери Казанской – именно 4 ноября Русская Православная церковь его празднует. И учреждён он был 29 сентября 1649 года окружной грамотой царя Алексея Михайловича, как день повсеместного почитания Казанской иконы. Русская православная церковь живёт по юлианскому календарю, автоматически прибавляя к нему 13 дней для вычисления дат в прошлом.
Князя Дмитрия Пожарского сопровождала Казанская икона Богоматери в его триумфальном походе на Москву. Через одиннадцать лет после взятия столицы он рассказал об обете, якобы данном 22 октября 1612 года: посвятить Богородице новый храм в Москве, если его предприятие окончится успехом. И в 1636 году храм был построен и освящён. А 22 октября 1648 года у юного царя Алексея Михайловича родился первенец – Дмитрий, что однозначно было воспринято за особый знак благорасположения Богородицы, явленной в чудотворной иконе Казанской. Поэтому, государь с полным основанием повелел учредить второй праздничный день в честь Казанской иконы (первый – день обретения её в 1579 году).
Легко видеть, что само событие является чисто религиозным, не имеющим отношения к политической истории. Легко видеть, что даже это, чисто религиозное событие датировано в новом стиле с ошибкой. Если для Русской-православной церкви такая датировка имеет внутреннее значение и логику, то какое отношение оно имеет к нашему, вроде бы светскому государству? Никакого.
Межрелигиозный совет России. Посредством своей православной фракции, выдал ценную инициативу. А Государственная Дума её поддержала. Абсолютно не утрудившись разобраться хотя бы в банальной арифметике, явив прямо-таки выдающееся невежество. Политический заказ в который раз оказался сильнее и истории и простого здравого смысла. Так сильно не любят у нас годовщину Великого Октября, что дату надо было сместить куда угодно. Пусть даже в 4 ноября – День, Когда Ничего Случилось. Смех и грех.
Но как же быть с национальным единением? Ведь это важно – важнее каких-то там мелких смещений датировки.Как обстоят дела с внутренним наполнением праздника?
Первое. Взятие Китай-города, как нетрудно убедиться, было мелким, ничего не значащим эпизодом в истории Смуты. Он не повлёк за собой буквально никаких важных последствий. Для современников (да и для нас!) куда значительней победа земского войска над гетманом Ходкевичем 24 августа (3 сентября) и вступление в Кремль 1 (11) ноября. Неизмеримо, в сотни и сотни раз.
Второе. Прискорбно, но сам факт сбора Второго ополчения, ни даже его блестящая победа под Москвой – не означали не только межэтнического единения страны, но и даже собственно великорусского единения перед лицом интервентов. Объективный интерес народа (всех народов России) в консолидации и национальном освобождении – да – его отражало именно прогрессивное движение Минина и Пожарского. Точнее. То, что эти персонажи олицетворяли.
Но! Между наличием объективных интересов и их всеобщим осознанием лежит пропасть! Давайте поглядим на «единение», которое на деле царило в стране в тяжелейшие месяцы 1611-1612 годов.
Казань и Астрахань Второе ополчение не поддержали. В войске Пожарского было не более двадцати татарских служилых мурз. Всё нижнее Поволжье освободительной борьбы не поддержало. Рязанская земля приняла раскольника Первого ополчения Ивана Мартыновича Заруцкого. Более того, Заруцкий отказался признавать даже решение Земского собора 1613 года, что результирвалось мощнейшим восстанием, которое удалось подавить только в 1614 году. Служилые люди из оккупированного шведами Новгорода вовсе не стремились массово примкнуть к земской армии, хотя имели для этого все возможности – граница интервентами никак не контролировалась.
Третье. Собственно Смута в 1612 году не закончилась. Ни 4 ноября, ни 5 ноября, ни даже в 1613 году после восстановления царского престола. Россия продолжала тяжелейшую войну со Швецией и Речью Посполитой. Только крайне невыгодный Столбовской мир 1617 года устранил угрозу с Севера (заодно лишив Россию выхода к Балтийским волнам на целый век). Деулинское перемирие 1618 года прекратило войну с Польшей (оставив в лапах интервентов Смоленск).
Четвертое. Опять про национальности и их единение. Мы обычно принимаем крайне упрощённую формулу «польские захватчики». Но это перенесение крайне враждебных отношений Польши и России в будущие времена на куда более ранний период. В числе интервентов выходцев из Польши было не так много. Думаю, не ошибусь, сказав, что меньшинство!
Если с наёмниками из Германии, Франции, Чехии вопросов не возникает – это были обычные «псы войны», хищники, сражавшиеся за деньги и ради грабежа (чем и занимались). Но нельзя забывать о тех людях, которые являлись выходцами из земель Великого княжества Литовского. Многие из них принадлежали к русскому этносу и даже были православными.
Вывод: День национального единства выходит какой-то странный. И повод-то ничтожный, и с единством неудобно получилось в силу отсутствия такового.
Так что же мы празднуем-то в итоге?
В итоге мы празднуем неверно вычисленный церковный праздник, не имеющий никакого отношения к реальной истории.
Государственная Дума в 2004 году выполнила сиюминутный политический заказ, стыдливо и крайне неумело попытавшись «заретушировать» дату Великой Октябрьской Социалистической революции. А ведь эта дата реально повернула нашу историю в новое русло! Почему Франция празднует День взятия Бастилии 14 июля? Государственный гимн Франции – Марсельеза, песня родом из Великой и кровавой Революции. Мы же драпируем то важнейшие исторические события, то Мавзолей на День Победы. Как будто у нас не история – пунктирная линия по принципу «здесь вижу, здесь не вижу»!
Отдельный вопрос: что врать детям в школе? Учителям (и родителям) придётся именно врать, не моргнув глазом.
Вот спросит маленький человек: товарищ педагог, а почему у нас выходной? И что ответит педагог? Ведь маленький человек скоро научится считать и уверенно читать! Какой багаж уважения к собственному образованию он вынесет после этого? Образование и дети – это будущее страны. Враньё же – самый зыбкий фундамент для чего угодно, тем паче – для государства.
Не стоит «монтировать» собственную историю с ножницами в руках. Вам, о государственные мужи, это кажется элементарным делом. Но вы – явление временное, а история – куда более прочное и протяжённое явление. И она умеет страшно мстить за небрежное к себе отношение.
comments powered by HyperComments